Упрощенная HTML-версия
ми общаться. Довольно интересными. Которые занимали
соответствующее положение. Многим рисковали, многое
делали... Но это другая статья работы. И не касается ин-
тервью.
8Ч.:
Такую статью работы не каждая жена поймет...
Ю.Д.:
Не знаю. Мне приходилось с этими женщинами
встречаться, и разговаривать, и помогать. И все это входи-
ло в рамки работы.
8Ч.:
А самые красивые женщины в каких странах?
Ю.Д.:
В России.
И тогда мы поняли: что-то случилось
8Ч.:
Самое острое детское впечатление можете вспом-
нить?
Ю.Д.:
Сейчас перед глазами разные картинки
мелькают. Мне шел 16-ый год. Рано утром 22
июня 1941-го года дело было. Мы с ребятами
ушли ловить рыбу. Это было на станции Мере-
фа под Харьковом, там были развернуты лаге-
ря нашего артиллерийского училища. Когда
вернулись, нас удивила непривычная тишина
в военном городке. Обычно в эти часы занятия
шли. И вдруг мы увидели, что все курсанты учи-
лища построены в каре. И поняли: что-то слу-
чилось...
8Ч.:
Что врезалось в память о Великой Отечественной?
Ю.Д.:
Война – это война. После форсирования Одера во вре-
мя расширения плацдарма мы продвигались вперед. Ве-
чером я перепрыгивал через траншею, – вижу, парень на
бруствере окопа лежит в ушанке, будто спит. Думаю, сей-
час разбужу. Трогаю за шапку, а у него половины головы
нет. До сих пор это перед глазами стоит.
И еще одно страшное воспоминание. После перехода од-
ной речушки мы меняли огневую позицию. Стоит наша
тридцать четверка, разбитая. И свисают с башни два тан-
киста. Обгоревшие ребята, и с их кистей капает человече-
ский жир. Страшнее этой картины не было ничего.
8Ч.:
Без комментариев...
Ю.Д.:
А еще на войне меня поражали вещи, несовместимые
с войной. Однажды после артподготовки мы шли вперед.
Было шумно, но вслед за грохотом, шквалом взрывов на-
«Я,
вообще
-
то
,
человек
невнимательный
.
Н
а
руках
жену
не
носил
. Ц
веты
дарил
,
но
не
часто
. Ж
ена
не
любит
,
когда
цветы
вянут
,
ей
жалко
их
выбрасывать
.
Н
а
самом
деле
я
многим
обязан
своей
Л
юдмиле
. Ч
то
терпела
меня
все
это
время
.»